Палата детской больницы с новогодней елкой в блокадном Ленинграде. Зима 1941-1942 годов.
 | Alex GM на Советские САУ СУ-152 преодолевают вброд водную преграду в Латвии [1]: В кадре видна переправа, очевидно не рассчитанная для пропуска тяжеловесных машин. |
 | Homer на Советские САУ СУ-152 преодолевают вброд водную преграду в Латвии [1]: Фото в "Вечерней Москве" |
| Alex GM на Советские танки ИС-2 на Герман-Геринг-Штрассе в Берлине: Что за крупное здание вдали по центру снимка? См. комментарий выше. |
| Alex GM на Старшина разведроты Сумского партизанского соединения Василий Зяблицкий на коне: очень аккуратная форма без погон Немецкая, трофейная. |
 | ИЛ-2 Штурмовик на Советские танки ИС-2 на Герман-Геринг-Штрассе в Берлине: Человек (наш боец?) у переднего танка как будто пытается вытолкать легковуху вперёд по разбитым путям. Что за крупное здание вдали... |
Да…За душу берет.
125 гр. хлеба и вся еда детей на сутки. Медсестры пытаются держаться и даже улыбаются, но…кажется, что это больше для поднятия духа людей, которые потом увидят фото в газетах.
Если учесть, что морозы в 1941 г. в Ленинграде начались уже в октябре месяце, под Новый год ударило -25, а весь январь средняя температура держалась на уровне -18,7 градусов, то понимаешь, что в условиях еще и хронической нехватки топлива, тепло в этой детской больнице было относительным.
Жаль, что неизвестно, в какой именно больнице сделана эта фотография. По воспоминаниям моих товарищей, сверстников этих детей (на фото), детские ёлки в блокадные зимы устраивали в клиниках Педиатрического института и больницы им. Филатова. Что касается отопления, то детей собирали в одном зале или палате, которая отапливалась несколькими «буржуйками».
Довольно известная литератор Вера Инбер прожила в Ленинграде весь период блокады. Приведу эпизод из её книги «Почти три года», Сов.писатель, 1946, с. 186, произошедший ночью в начале 1943 г. » На кровати лежали мёртвые старик и старуха… А между ними светились на подушке два ясных детских глаза. Это была внучка, девочка 3-4 лет… Девочка была вся в пролежнях, осыпана вшами. Когда её вымыли, она сказала: «Дай каши». Её накормили. Положили в больницу, где делали всё, чтобы спасти её, но она умерла на 17-й день».